Я лечу в «Боинге» «Австрийских авиалиний» над Европой, и, потягивая виски, пытаюсь представить, что меня ждёт в Англии. Мне предстоит четырёхнедельная программа "Английский для профессионалов". Профессионалов не в английском языке, а в том смысле, что английский нужен для профессии. Так как я консультант по образованию за рубежом, улучшение моего английского жизненно важно. Заниматься я буду в Кембриджской академии. Преодолев перелёт и полуторачасовую поездку из Хитроу в Кембридж, оказываюсь в доме у Ричарда и Энни - в семье, где я буду жить следующие четыре недели.

Утро первого дня. Через двадцать минут после выхода из дому добираюсь до Кембриджской академии. Прохожу небольшое собеседование, чтобы узнать слабые стороны моего английского и составить программу действий, затем краткая экскурсия. Профессиональный центр - это небольшое здание, стоящее отдельно от основной школы, в котором есть три класса, рассчитанных на шесть человек, библиотека, офис преподавателей. Есть и душ, туалет, бесплатный автомат горячих напитков, ксероксы, лингофонные аппараты, видеомагнитофоны с фильмотекой с субтитрами, компьютеры с доступом в интернет. У каждого из нас ключ, который позволяет пользоваться профессиональным центром с семи утра до одиннадцати вечера. У нас четыре преподавателя: эксцентричный Падди, академичная Энн, хохотушка Линди, сдержанный Браен.

Начало урока «Стереотипы поведения и менеджмент». Линди: "Вы, возможно, слышали шутку, - какая разница между раем и адом? В раю французы - повара, немцы - инженеры, англичане - политики, швейцарцы - менеджеры, итальянцы - любовники. В аду повара - англичане, менеджеры - французы, инженеры - итальянцы, политики - немцы, любовники - швейцарцы."

Англичане-повара - это ад? Я наслышан о невкусной английской кухне, но, похоже, лично для меня гостевая семья, в которой я живу и столуюсь, специально выписала повара из Франции. Очень странно, но какими то неведомыми путями этого повара подсылали всюду, где я ел.

Вечером я еду в микроавтобусе с директором центра и моими новыми друзьями. Новеньких только двое - я и итальянец Эторио. Остальные уже в школе неделю и более. Для бразильянки Люсимы это последняя неделя. Мы едем в паб. Каждый понедельник школа приглашает нас на вечеринку в одном из окрестных заведений. Школа ставит перед собой цель подружить новичков со старожилами, и она достигается после первой же кружки «Гиннеса». К одиннадцати мы закругляемся, и нас развозят по домам. Завтра следующий напряжённый день.

Урок с Брайэном. Мы учимся понимать деловой язык. Мы смотрим новости, записанные накануне, и отмечаем, в розданных нам листах, знакомые выражения и, одновременно, записываем сообщения    бегущей строки. Пятнадцать минут неимоверной концентрации. После этого     обсуждаем то, что успели записать, увидеть, услышать. Эта иезуитская методика приносит свои плоды: через пару уроков количество узнанного и записанного возрастает.

Домашнее задание - подготовить для обсуждения статью из периодики. Хэинс, директор отдела компьютерной безопасности швейцарского гиганта "Цюрих", откопал статью с рейтингом виски. Он на коне. Давеча мы говорили о марках виски. Он пьёт «Хайленд парк», который первый в рейтинге, а мой любимый «Гленморэнджи» четвёртый.

Понедельник - не единственный день, когда мы планово посещаем злачные места. В восемь вечера по четвергам мы, во главе с капитаном Падди, приходим в паб на викторину. В игре также принимают участие местные жители. Один стол - одна команда. Наша задача пить пиво и отвечать на вопросы. Отгадывает, в основном, Падди, так как вопросы специфические, английские, да и языковый барьер. Однако, появляются французские, итальянские, русские вопросы, например, цвета итальянского флага, и тут мы своего не упускаем. Знания Падди плюс наш международный состав объясняют то, что мы всегда снимаем банк, в который команды перед игрой кладут фунты.

Мы, действительно, международная команда. В первую неделю нас в классе трое: со мной шведка Даниэла - офтальмолог и бразильянка Люсима - банкир. Во вторую - нас четверо: бразильянка уехала, но добавился полицейский швед - Дон и немка Маргрет из американской косметической фирмы. В третью - к нам присоединяется швейцарец Хэинс. В остальных двух классах учатся французы (менеджеры автомобильного и химического концерна), испанцы (крупнейшая фармацевтическая фирма Новартис), норвежец Кнут, итальянцы (компьютерщик и две знойные барышни), швед, немка Кристин, полька и финн Матти. Пожалуй, дизайнер Матти более всего соответствует стереотипу финна. Когда мы выпиваем в пабе наравне (нужно же поддерживать стереотип русских), он продолжает, как обычно, молчать. Комментарии длинноногой итальянки: «Встречаются в пабе два финна. Один спрашивает другого: Как дела? И получает в ответ: Ты собираешься пить или говорить?» Неделя, проведённая вместе со всеми, так нас сплачивает, что каждый раз при пятничной церемонии вручения сертификатов и прощании с теми, кто окончил курсы, к горлу подкатывает комок.

Урок с Падди. Он чертит на доске линию и отмечает на ней события: "Я родился в 1953 году. В таком-то году мне написал письмо Франц Бекенбауэр. В таком-то году я спал в постели Билла Клинтона. В таком-то году я много раз выпивал с Беназир Пхутту. В таком-то году я последний раз играл в футбол. В таком-то году Настасья Кински угостила меня кофе". "Цель этого упражнения", говорит Падди, "научить вас задавать вопросы. Как вы сами понимаете, не всё, записанное здесь, правда. Ваша задача выяснить это. Однако помните: неправда здесь только одна!!!» Вообще, Падди рассказывал о том, как часто он преподаёт английский в разных странах. Но Клинтон, Пхутту, Бекенбауэр, Кински - это уж   слишком. Пытаюсь пошутить: "С Пхутту ты выпивал только один раз" - и промахиваюсь. Все тоже ошарашены и после многих ошибочных предположений выясняется - не угощала его Кински кофе. Задержался их обратный рейс в Москве, было дело, но кофе они пили за разными столиками. Мы ждём дальнейших разъяснений и получаем их. В 1968 году, будучи страстным поклонником футбола, вообще, и немецкого футбола в частности, Падди написал письмо немецкой футбольной команде и получил ответ от тогда неизвестного Франца Бекенбауэра. Он знал английский лучше других и ему, молодому, поручили ответить. Далее, Падди учился в Оксфорде и келью, в которой он жил, до него занимал Клинтон, так что выходит, они спали в одной постели. С Пхутту они, вообще, были сокурсниками и, естественно, предавались хмельной студенческой жизни. Посмотреть на добродушную ирландскую физиономию Падди Махони, который столь успел в этой жизни, вы можете на сайте.

Обычный мой день так спрессован, что времени не хватает. С девяти до четырёх мы в классах. После, 2 часа готовим домашнее задание. Я не успеваю всё приготовить, и приходится выкраивать время за счёт развлекательных программ, предлагаемых академией. Походы в паб  - это святое, и, чтобы урвать побольше английского, пропускаю вторничные походы в кино и спортзал по средам. В середине моего пребывания меня всё-таки соблазняют на кино. Я пытаюсь ставить условие - чтобы фильм был не американский. Однако никто не знает происхождение только что выпущенных в прокат "Ангелов Чарли". Плохо быть невежественным в области американского кино. Ведь если б я знал! На следующий день Энн интересуется: "Как фильм"? Дон отвечает: "Саше так понравился, что он решил пропустить викторину в пабе и пойти во второй раз". Мы долго смеёмся и при этом как-то очень хорошо понимаем согласование времён, которому учит нас академичная Энн.

Последняя неделя. Мы на концерте в театре. Приехали «Статус-кво». Ведущий орёт в микрофон: "Здорово Кембридж!" - и, поймав ответную волну зала, начинает действо. «Статус-кво» - не мои фавориты, но я с удовольствием провожу этот вечер с Кристин, Хэйнсом, Кнутом и Дидье. Для меня главное - это команда, это общение, это трёп с людьми из разных стран на объединяющем нас языке, это лёгкий флирт, опять же по-английски, т.е. не переходя в стадию итальянского рая, но и не допуская швейцарского ада. После культурного мероприятия следует питейное. И мы до последнего звонка сидим в пабе, пытаясь продлить удовольствие взаимного общения. Кристин, Кнут и Дидье остаются, а я и Хэинс в субботу разъезжаемся.

Я лечу в Боинге над Европой и, потягивая виски, думаю о том, что современный мир навязывает нам высокий темп жизни. Если мы не хотим вымереть, как мамонты, нужно научиться жить, работать и общаться в таком темпе.

А.В.Татаренко, консультант по образованию